Такое краткое описание методов, использующихся в доме ребенка, может создать у читателя впечатление логичной и стройной системы воспитания. Но важность моего метода состоит не в самой организации процесса, а в том эффекте, который он оказывает на ребенка. Это ребенок, который подтверждает значимость моего метода своими спонтанными проявлениями, демонстрирующими законы внутреннего человеческого развития[60]. Психологи, возможно, найдут в доме ребенка огромное поле для исследований, которые прольют свет на многие неизвестные до настоящего момента вещи. Ведь важнейший фактор в психологическом исследовании, особенно если оно касается области психогенеза, происхождения и развития разума, – существование нормальных условий для свободного развития мысли.
Как известно, мы даем ребенку возможность быть свободным в его работе и во всех действиях, которые не причиняют ему вред. То есть мы устраняем беспорядок, так как это зло, но предоставляем тому, что является порядком и добром, самую полную способность проявлять себя.
Результаты нашей работы поразительны, так как дети проявляют любовь к работе, которую никто от них не ожидал, а также сохраняют спокойствие и аккуратность, выходящие за рамки обычной правильности и являющиеся скорее проявлением вежливости. Естественная дисциплина и послушность, которые длятся во время всего занятия, являются наиболее поразительным результатом наших усилий.
В связи с моим методом часто вспоминают старый философский спор о том, является ли человек от природы добрым или злым. И многие из тех, кто меня поддерживает, идут дальше и считают, что мой метод доказывает природную доброту человека. С другой стороны, многие с этим не согласны, считая, что, предоставляя детям возможность быть свободными, мы совершаем опасную ошибку, так как внутри них заложено стремление к злу.
Мы бы хотелось рассмотреть этот вопрос в более положительном ключе.
Под словами «добро» и «зло» мы подразумеваем самые разные понятия и путаем их, особенно в наших практических занятиях с маленькими детьми.
Наклонности, которые мы клеймим как злые в маленьких детях от трех до шести лет, часто всего лишь то, что вызывает в нас, взрослых, раздражение, непонимание их желаний. Мы стараемся помешать каждому их движению, каждой попытке получить самостоятельное представление о мире (например, когда они трогают вещи и т. д.). Однако врожденные склонности ребенка подталкивают его к тому, чтобы координировать свои движения и получать внешние впечатления, особенно ощущения от ощупывания предметов. Поэтому, когда мы сдерживаем ребенка, он бунтует, и в этом протесте и состоит его «непослушание».
Так чего же удивляться, что это зло исчезает, если мы предлагаем правильные способы для развития и даем ребенку всю свободу пользоваться ими? Тогда бунт больше не имеет причин на существование.
Более того, если заменить старые вспышки гнева вспышками радости, душевное состояние ребенка приобретает спокойствие и мягкость, которые делают его совсем другим человеком.
Именно мы в своих традиционных методах восптания толкаем детей на бурные проявления настоящей борьбы за существование. Чтобы жить в соответствии с потребностями внутреннего развития, им часто приходится вырывать у нас вещи, которые кажутся им необходимыми. Дети вынуждены идти против наших законов или иногда даже драться с другими детьми, чтобы отобрать у них предметы своих желаний.
С другой стороны, если мы сами дадим детям средства существования, борьба за них исчезнет и ее место займет яркое развитие личности. Этот вопрос включает в себя оздоровительный принцип, связанный с развитием нервной системы во время того трудного периода, когда мозг все еще быстро растет. Он будет очень интересен для специалистов в области детских заболеваний и нервных расстройств. Внутренняя жизнь человека и истоки его интеллекта находятся под контролем особых законов и жизненных необходимостей, о которых не нужно забывать, если мы ставим перед собой цель – здоровье человечества.
По этой причине метод воспитания, который развивает и охраняет внутреннюю деятельность ребенка, ограничивается не только школой и учителями. Это общий вопрос, который имеет отношение к семье, и он представляет жизненно важный интерес для матерей.
Обычно для того, чтобы правильно ответить на вопрос, нужно просто глубже в него заглянуть. Например, если бы мы увидели, как два человека дерутся за кусок хлеба, мы могли бы сказать: «Какие они злые!» Если, наоборот, мы войдем в теплый ресторанчик и увидим, как эти два человека сидят спокойно за столиком, выбирают еду, не испытывая друг к другу никакой ненависти, мы можем сказать: «Какие они добрые!» Очевидно, что вопрос абсолютного добра и зла, интуитивные представления о которых заставляют нас выносить поверхностные суждения, не может поместиться в подобные рамки. Мы можем, например, обеспечить хорошими ресторанами большое количество людей, не интересуясь при этом их нравственными устоями. Кто-то может сказать, руководствуясь внешним впечатлением, что хорошо накормленные люди лучше, спокойнее и меньше склонны к преступлениям, чем люди, которые плохо питаются. Но тот, кто сделает из этого заключения вывод, что для того, чтобы сделать человека добрым, достаточно его накормить, очевидно, будет не прав.
Тем не менее нельзя отрицать, что питание может быть решающим фактором для доброты человека, в том смысле, что оно может устранить проявления злых поступков и горечи духа, возникающие от нехватки хлеба.
Здесь, в нашем случае, мы имеем дело с более глубокими потребностями – потребностью в насыщении внутренней жизни человека и его высокими стремлениями. Хлеб, с которым мы имеем дело, – это пища души, и мы сталкиваемся со сложным предметом удовлетворения внутренних потребностей человека.
Мы уже получили очень интересный результат и смогли показать новые методы, дающие ребенку возможность достигнуть более высокого уровня спокойствия и доброты. И нам удалось подтвердить эти методы на практике. Вся основа этих результатов держится на методах, которые мы обнаружили и которые можно было бы разделить на две части – организация работы и свобода.
Именно организация работы, которая предоставляет возможность саморазвиваться и дает выход энергии, вызывает в каждом ребенке благотворное и успокаивающее чувство удовлетворения. Именно в этих условиях работы свобода ведет к совершенствованию деятельности и к обретению той удивительной дисциплины, которая сама по себе является результатом нового качества спокойствия, воспитанного в ребенке.
Свобода без организации работы будет бесполезна. Способности ребенка, которому дается свобода без средств работы, останутся невостребованными. Это то же самое, если новорожденному дать свободу, но не дать еду – он умрет от голода. Поэтому организация свободы является краеугольным камнем для этой новой формы доброты. Но даже эта организация будет бесполезной, если не будет свободы пользоваться ею и свободы выражать всю ту энергию, которая расцветает от удовлетворения самых высоких детских желаний.
Разве не этот же процесс считается историей человечества? История цивилизации – это серия успешных попыток организовать работу и обрести свободу. В целом можно сказать, что добрые наклонности человека возросли, как это видно в движении от варварства к цивилизации. И можно сказать, что преступления, разные формы злобы, жестокости и насилия постепенно уменьшились за прошедший период.
Преступность в наше время на самом деле сравнима с формой варварства, сохранившегося среди цивилизованных людей. Поэтому с помощью лучшей организации работы общество, возможно, сможет обрести духовное очищение. И одновременно с этим общество, кажется, подсознательно ждет, когда разрушатся последние преграды между ним и свободой.
Если такие уроки может преподать нам общество, какими же великолепными будут достижения маленьких детей от трех до шести лет, если организация их работы будет завершена, а свобода будет абсолютной? Именно по этой причине они представляются нам такими прекрасными, как вестники доброй надежды и спасения.
Если люди, хотя и с трудом, и совершая ошибки, продолжают идти по дороге труда и свободы и становятся лучше, почему же мы боимся, что та же самая дорога приведет к беде наших детей?
С другой стороны, я не могу все же сказать, что доброта наших малышей, рожденная из их свободы, решит проблему абсолютной доброты или зла всей цивилизации. Мы сможем только сказать, что сделали свой вклад в дело доброты, убрав те препятствия, которые были причиной жестокости и протеста.
Поэтому давайте отдадим кесарю кесарево, а Богу Богово.
Как известно, мы даем ребенку возможность быть свободным в его работе и во всех действиях, которые не причиняют ему вред. То есть мы устраняем беспорядок, так как это зло, но предоставляем тому, что является порядком и добром, самую полную способность проявлять себя.
Результаты нашей работы поразительны, так как дети проявляют любовь к работе, которую никто от них не ожидал, а также сохраняют спокойствие и аккуратность, выходящие за рамки обычной правильности и являющиеся скорее проявлением вежливости. Естественная дисциплина и послушность, которые длятся во время всего занятия, являются наиболее поразительным результатом наших усилий.
В связи с моим методом часто вспоминают старый философский спор о том, является ли человек от природы добрым или злым. И многие из тех, кто меня поддерживает, идут дальше и считают, что мой метод доказывает природную доброту человека. С другой стороны, многие с этим не согласны, считая, что, предоставляя детям возможность быть свободными, мы совершаем опасную ошибку, так как внутри них заложено стремление к злу.
Мы бы хотелось рассмотреть этот вопрос в более положительном ключе.
Под словами «добро» и «зло» мы подразумеваем самые разные понятия и путаем их, особенно в наших практических занятиях с маленькими детьми.
Наклонности, которые мы клеймим как злые в маленьких детях от трех до шести лет, часто всего лишь то, что вызывает в нас, взрослых, раздражение, непонимание их желаний. Мы стараемся помешать каждому их движению, каждой попытке получить самостоятельное представление о мире (например, когда они трогают вещи и т. д.). Однако врожденные склонности ребенка подталкивают его к тому, чтобы координировать свои движения и получать внешние впечатления, особенно ощущения от ощупывания предметов. Поэтому, когда мы сдерживаем ребенка, он бунтует, и в этом протесте и состоит его «непослушание».
Так чего же удивляться, что это зло исчезает, если мы предлагаем правильные способы для развития и даем ребенку всю свободу пользоваться ими? Тогда бунт больше не имеет причин на существование.
Более того, если заменить старые вспышки гнева вспышками радости, душевное состояние ребенка приобретает спокойствие и мягкость, которые делают его совсем другим человеком.
Именно мы в своих традиционных методах восптания толкаем детей на бурные проявления настоящей борьбы за существование. Чтобы жить в соответствии с потребностями внутреннего развития, им часто приходится вырывать у нас вещи, которые кажутся им необходимыми. Дети вынуждены идти против наших законов или иногда даже драться с другими детьми, чтобы отобрать у них предметы своих желаний.
С другой стороны, если мы сами дадим детям средства существования, борьба за них исчезнет и ее место займет яркое развитие личности. Этот вопрос включает в себя оздоровительный принцип, связанный с развитием нервной системы во время того трудного периода, когда мозг все еще быстро растет. Он будет очень интересен для специалистов в области детских заболеваний и нервных расстройств. Внутренняя жизнь человека и истоки его интеллекта находятся под контролем особых законов и жизненных необходимостей, о которых не нужно забывать, если мы ставим перед собой цель – здоровье человечества.
По этой причине метод воспитания, который развивает и охраняет внутреннюю деятельность ребенка, ограничивается не только школой и учителями. Это общий вопрос, который имеет отношение к семье, и он представляет жизненно важный интерес для матерей.
Обычно для того, чтобы правильно ответить на вопрос, нужно просто глубже в него заглянуть. Например, если бы мы увидели, как два человека дерутся за кусок хлеба, мы могли бы сказать: «Какие они злые!» Если, наоборот, мы войдем в теплый ресторанчик и увидим, как эти два человека сидят спокойно за столиком, выбирают еду, не испытывая друг к другу никакой ненависти, мы можем сказать: «Какие они добрые!» Очевидно, что вопрос абсолютного добра и зла, интуитивные представления о которых заставляют нас выносить поверхностные суждения, не может поместиться в подобные рамки. Мы можем, например, обеспечить хорошими ресторанами большое количество людей, не интересуясь при этом их нравственными устоями. Кто-то может сказать, руководствуясь внешним впечатлением, что хорошо накормленные люди лучше, спокойнее и меньше склонны к преступлениям, чем люди, которые плохо питаются. Но тот, кто сделает из этого заключения вывод, что для того, чтобы сделать человека добрым, достаточно его накормить, очевидно, будет не прав.
Тем не менее нельзя отрицать, что питание может быть решающим фактором для доброты человека, в том смысле, что оно может устранить проявления злых поступков и горечи духа, возникающие от нехватки хлеба.
Здесь, в нашем случае, мы имеем дело с более глубокими потребностями – потребностью в насыщении внутренней жизни человека и его высокими стремлениями. Хлеб, с которым мы имеем дело, – это пища души, и мы сталкиваемся со сложным предметом удовлетворения внутренних потребностей человека.
Мы уже получили очень интересный результат и смогли показать новые методы, дающие ребенку возможность достигнуть более высокого уровня спокойствия и доброты. И нам удалось подтвердить эти методы на практике. Вся основа этих результатов держится на методах, которые мы обнаружили и которые можно было бы разделить на две части – организация работы и свобода.
Именно организация работы, которая предоставляет возможность саморазвиваться и дает выход энергии, вызывает в каждом ребенке благотворное и успокаивающее чувство удовлетворения. Именно в этих условиях работы свобода ведет к совершенствованию деятельности и к обретению той удивительной дисциплины, которая сама по себе является результатом нового качества спокойствия, воспитанного в ребенке.
Свобода без организации работы будет бесполезна. Способности ребенка, которому дается свобода без средств работы, останутся невостребованными. Это то же самое, если новорожденному дать свободу, но не дать еду – он умрет от голода. Поэтому организация свободы является краеугольным камнем для этой новой формы доброты. Но даже эта организация будет бесполезной, если не будет свободы пользоваться ею и свободы выражать всю ту энергию, которая расцветает от удовлетворения самых высоких детских желаний.
Разве не этот же процесс считается историей человечества? История цивилизации – это серия успешных попыток организовать работу и обрести свободу. В целом можно сказать, что добрые наклонности человека возросли, как это видно в движении от варварства к цивилизации. И можно сказать, что преступления, разные формы злобы, жестокости и насилия постепенно уменьшились за прошедший период.
Преступность в наше время на самом деле сравнима с формой варварства, сохранившегося среди цивилизованных людей. Поэтому с помощью лучшей организации работы общество, возможно, сможет обрести духовное очищение. И одновременно с этим общество, кажется, подсознательно ждет, когда разрушатся последние преграды между ним и свободой.
Если такие уроки может преподать нам общество, какими же великолепными будут достижения маленьких детей от трех до шести лет, если организация их работы будет завершена, а свобода будет абсолютной? Именно по этой причине они представляются нам такими прекрасными, как вестники доброй надежды и спасения.
Если люди, хотя и с трудом, и совершая ошибки, продолжают идти по дороге труда и свободы и становятся лучше, почему же мы боимся, что та же самая дорога приведет к беде наших детей?
С другой стороны, я не могу все же сказать, что доброта наших малышей, рожденная из их свободы, решит проблему абсолютной доброты или зла всей цивилизации. Мы сможем только сказать, что сделали свой вклад в дело доброты, убрав те препятствия, которые были причиной жестокости и протеста.
Поэтому давайте отдадим кесарю кесарево, а Богу Богово.
<< Назад Вперёд>>
Просмотров: 3005
