Лорд Редклифф, британский дипломат. Работал в британских миссиях в Дании, Швейцарии, США, Испании. Более двадцати лет представлял интересы Великобритании в Турции, оказывая сильное влияние на ее политику (1810–1858, с перерывами).
Чарлз Стрэтфорд-Каннинг родился 4 ноября 1786 года в Лондоне в семье банкира. Он получил престижное образование, окончив Итонский колледж и Королевский колледж в Кембридже. Чарлз был двоюродным братом Джорджа Каннинга, министра иностранных дел Англии. В 1807 году Джордж зачислил его на службу во внешнеполитическое ведомство.
В 1810–1812 годах Стрэтфорд-Каннинг являлся поверенным в делах Великобритании в Турции, играл роль посредника при заключении Бухарестского мирного договора между Россией и Турцией (1812). Договор обеспечил нейтралитет Турции в русско-французской войне и позволил сосредоточить все силы на отражении наполеоновской агрессии. В 1814–1818 годах Стрэтфорд-Каннинг был посланником Великобритании в Швейцарии. Он разработал проект о вечном нейтралитете Швейцарской федерации, который был утвержден 20 марта 1815 года на Венском конгрессе. Стрэтфорд споствовал в его работе в составе английской делегации. Следующим назначением британского дипломата стали США, где он находился в течение четырех лет (1820–1823). При отъезде Стрэтфорда-Каннинга из Вашингтона государственный секретарь Д.К. Адамс дал ему следующую характеристику: «Он является гордым, темпераментным англичанином больших и своеобразных способностей, упрямый и щепетильный склонный к властному тону, который мне часто приходилось исправлять тем же методом. Из всех иностранных представителей, с которыми мне приходилось иметь дело, он был человеком, который больше всех испытывал мои нервы. Стрэтфорд-Каннинг до конца отстаивал свою принципиальную позицию невзирая на авторитеты. В качестве представителя Великобритании он доставил немало хлопот американскому государственному секретарю».
С падением кабинета Каслри (1822) и приходом на пост министра иностранных дел Дж. Каннинга правоконсервативная политика тори уступила место более либеральной политике.
В 1824 году Стрэтфорд-Каннинг получил назначение в Турцию, но сначала он был направлен в Санкт-Петербург для обсуждения вопроса о границах в Северной Америке.
В январе — феврале 1826 года английский дипломат встречался с представителями греческого Временного правительства, затем с министрами Порты. Результаты его переговоров были использованы А. Веллингтоном при выработке статей Петербургского протокола (1826) о совместных действиях держав с целью умиротворения Греции.
Стрэтфорд-Каннинг продолжает активно участвовать в переговорах по греческому вопросу с Россией и Турцией. В том, что Греция обрела независимость, есть и его заслуга.
В 1831 году Пальмерстон послал Стрэтфорда со специальной миссией в Стамбул и Грецию. По возвращении в Лондон (1832) дипломат представил обстоятельный доклад о положении восточных дел после Адрианопольского мира, подробно останавливаясь на отношениях Турции и России. Пальмерстон после этого решил назначить Стрэтфорда послом в Петербург. Однако Николай I, осведомленный об антирусских настроениях Стрэтфорда-Каннинга, настоял на его замене.
Во время очередного посольства в Турции (1841–1851, кроме 1847 года) Стрэтфорд стал близким другом султана Абдул-Меджида I, пришедшего к власти в 16-летнем возрасте после смерти всесильного Махмуда (1839). По словам Стрэтфорда, наклонности Абдул-Меджида «побуждали его к проведению реформ, основываясь на умеренных и либеральных принципах». Стрэтфорд-Каннинг подружился с юным Абдул-Меджидом и с самого начала оказывал огромное влияние на проводимую им политику.
Британский дипломат, твердый в своих протестантских убеждениях, проявил себя как ревностный сторонник и защитник христиан. Он протестовал, когда молодой армянин и молодой грек, ранее принявшие ислам, вернулись в христианство и были один за другим казнены за свое вероотступничество. Он в конце концов склонил султана лично «сказать свое царственное слово, что отныне христианство не должно терпеть оскорбления в его владениях и христиане не должны тем или иным образом преследоваться за их религию». Заверение было распространено по провинциям империи в форме публичной декларации. Султан получил поздравительное письмо от королевы Виктории. С этого времени Стрэтфорд-Каннинг стал для турок новообращенным. Для христиан он был падишахом падишахов.
Пришло время, когда «Великий Элчи» (Великий посол, как его прозвали турки) понял, что фатальной слабостью и султана, и великого визиря Решида была нерешительность. К тому же само общество, из-за своей отсталости, оказалось не готово к реформам. Значит, как отметил Стрэтфорд, «большая игра в улучшения на сегодня полностью закончена, и… мне невозможно скрывать, что главная цель моего пребывания здесь исчерпала себя».
В результате Стрэтфорд-Каннинг вернулся в Англию летом 1852 года, где был удостоен титула лорда Редклиффа. Перед отъездом он выслушал слова благодарности за его труд от армян-протестантов, греков, американских миссионеров и торговых кругов Стамбула и Смирны. Дипломат думал, что никогда больше не вернется в Турцию. Однако не прошло и года, как он снова оказался там. Османская империя вновь пошла на серьезное столкновение с Россией.
Задачей русской политики в начале 1853 года было восстановление преобладавшего влияния России в Турции. В конце февраля 1853 года в Стамбул был послан чрезвычайный посол князь Меншиков. Официальные переговоры с Портой начались 16 марта 1853 года. В обмен на постоянный союз, предложенный султану, царь требовал, чтобы тот признал его законным покровителем православной церкви в Оттоманской империи. Так как руководители этой церкви пользовались большими светскими правами и повелевали в Турции двенадцатью миллионами подданных султана, было ясно, что подчинение Абдул-Меджида требованиям царя было бы равносильно настоящему отречению.
Министр иностранных дел Великобритании лорд Кларендон направил в Стамбул Стрэтфорда-Каннинга. «Энергичнейшим и умнейшим из дипломатических врагов Николая» называет Стрэтфорда автор одного из на лее известных сочинений о Крымской войне академик Е.В. Тарле. Каб предоставил ему очень большие полномочия вплоть до права вызова бри ской эскадры в случае, «если угроза нависнет над турецким правительств 5 апреля 1853 года английский посол прибыл в Стамбул и застал с на в паническом состоянии.
Дилетант в дипломатии, Меншиков не мог равняться с осторожным, опытным Стрэтфордом-Каннингом. Для английского дипломата не составило труда узнать содержание проекта русско-турецкой конвенции. Поскольку глава лондонского кабинета Эбердин не желал обострения дела, британский посол счел необходимым внести в документ изменение. Передавая в Лондон, он исказил формулировку первой статьи. Под пером английского дипломата право русского правительства, как и в прошлом, „делать представления“ турецкому правительству в пользу православной церкви превратилось в право „давать распоряжения“. В подобной редакции документ обретал повелительный характер и придавал восточной политике России особую агрессивность, что, по расчетам Стрэтфорда-Каннинга, должно было вызвать раздражение в кабинете и обеспечить Пальмерстону и Кларендону перевес в полемике с колебавшимся лордом Эбердином. Расчет удался. Лондонские газеты не замедлили объявить, Российский царь хочет распоржаться судьбами 12-миллионного православного населения Османской империи.
В течение нескольких недель Стрэтфорд-Каннинг притворялся, будто верит, что царскому послу поручено вести переговоры в Черногории о „святых местах“. Путем полной ликвидации споров по этим двум пунктац хотел отнять у Меншикова веский повод для разрыва с Турцией. Сделать это было легко. Черногорский вопрос был благодаря Австрии урегулирован до февраля, и представитель царя должен был признать, что к нему не надо возвращаться.
Почти весь апрель прошел в довольно спокойных переговорах Меньшикова с турецким правительством. Стрэтфорд-Каннинг советовал султану уступать русским до последней возможности, но при этом не допустить такой формулировки уступок, которая предоставляла бы царю право вмешиваться в отношения султана со своими православными подданными, что конечно и составляло основную задачу Меншикова. Таким образом, тактика лорда Стрэтфорда-Каннинга заключалась в том, чтобы вынудить русского посланца обнажить подлинные цели царской политики. Лорду Редклиффу было ясно что Меншиков начнет настаивать на таких требованиях, которые будут носить явно агрессивный характер, и тогда Англия и Франция поддержат Турцию.
События апреля — мая 1853 года в Стамбуле развивались по плану Стрэтфорда-Каннинга. Меншикову ничего не оставалось, как либо уехать, либо открыто заявить о своих требованиях. Николай I попал в ловушку. Он поручил дипломату сделать решительный шаг и вырвать у султана своего рода отречение, предъявив ему ультиматум.
Меншиков так и поступил. Но его ультиматум, как и другие, более компромиссные предложения, были отвергнуты турецкой стороной. Российск посол начинал понимать истинную роль Стрэтфорда в переговорах. „Доброжелательство“ лорда Редклиффа по отношению к России, по выражению, Меншикова, „миновалось“, как только были решены „чисто церковные вопросы“. Светлейшему князю сделалось ясно, что упорство, которое стали проявлять турки, в значительной степени объяснялось мощной поддержкой и советами „Великого Элчи“.
В конце концов Меншиков, объявив о прекращении переговоров и разрыве дипломатических отношений с Портой, 21 мая 1853 года покинул Турцию.
По совету Стрэтфорда султан поспешил издать фирман, гарантировавший права и привилегии христианских церквей, но в особенности преимущества православной церкви. В ответ Николай издал указ о том, что он должен защищать неправославную церковь в Турции. Царю хотелось верить, что Стрэтфорд-Каннинг проводит собственную линию, сходящуюся с политикой лондонского кабинета. Он продолжал надеяться что западные державы не вмешаются в русско-турецкий конфликт, и его войска перешли через Прут и вступили в Молдавию.
Разрыв России с Турцией произвел сильное впечатление в Европе и влиятельные державы для поддержания равновесия сил не могли допустить чтобы появилась возможность господства России на Балканах и Ближнем Востоке. В июле 1853 года была составлена Венская нота. От имени Австрии, Англии, Франции, Пруссии ноту направили в Петербург и в Стамбул. Суть документа заключалась в том, спорные вопросы русско-турецких отношений ставились под контроль держав, подписавших Венскую ноту.
Узнав о Венской ноте Николай сразу же согласился с предложением держав. Узнав о ноте, Стрэтфорд-Каннинг начал подводить дипломатическую мину для срыва соглашения. Он убедил султана Абдул-Меджида отклонить в Венскую ноту, а сам составил, якобы от имени Турции, другую. Многие указывали, что Турция отказалась признать документ по рекомендации Стрэтфорда-Каннинга; эта критика не прекратилась, даже после того когда выяснилось, что Турция была права.
По существу, Венская нота совпадала с проектом турецкого соглашения. Чтобы оправдать отказ турок от принятия Венской ноты, Стрэтфорд-Каннинг слался на заявление российского канцлера Нессельроде о том, нота предоставляла России право покровительства над православными городами Турции. Такая произвольная интерпретация и в самом деле дотировала Венскую ноту.
Под давлением турецкого общественного мнения султан хотел начинать объявлять войну России, но по настоянию Стрэтфорда он не стал проводить больших военных действий. Когда же союзный флот прошел проливы, и ничего не удерживало Турцию, 23 октября турецкие войска переправились через Дунай и уничтожили несколько русских солдат.
В Крымской войне Россия, как известно, потерпела поражение и закончилась подписанием Парижского мира (1856), оформленного Англии и ее союзников.
В промежутке между окончанием Крымской войны и подготовкой Парижского договора Стрэтфорд работал над новой „Хартии Османской империи“. В начале 1856 года она была провозглашена в имперском рескрипте, хатт-и-гумаюне. „Хартия…“ провозглашала равный статус всех османских подданных в отношении таких положений как налогообложение, образование, правосудие, владение, право занимать государственные должности и т. д. В дополнение она предусматривала реформирование финансовой и денежной системы, меры поощрения торговли и сельского хозяйства, строительство дорог и каналов.
Хартия действительно была включена в статьи Парижского договора, что подразумевало признание „щедрых намерений султана в отношении христианского населения его империи“. Но механизма для реализации этого положения предусмотрено не было. Без иностранного нажима, считал Стрэтфорд-Каннинг, Порта „уступит своей прирожденной лености и сделает фирман о реформе… безжизненной бумагой, ценной только как изложение здравых принципов“. Отсюда его замечание по поводу подписания Парижского договора: „Я скорее отрубил бы себе правую руку, чем подписал этот договор“.
Перед тем как покинуть Турцию, Стрэтфорд-Каннинг от имени королевы Виктории вручил султану Абдул-Меджиду орден рыцаря Подвязки. Любопытно, что с вручением голубой ленты Святого Георгия султан был формально обязан, будучи сувереном ислама, следовать примеру мученика и Христа.
В 1858 году лорд Редклифф отбыл в Англию. До конца жизни он заседал в палате лордов. В ноябре 1869 года прославленный дипломат, немало сделавший, чтобы сблизить позиции Востока и Запада, получил от королевы орден Подвязки. В свободное время он писал сочинения о восточном кризисе (1875–1878). Стрэтфорд-Каннинг пережил своего единственного сына, поэтому титул лорда Редклиффа угас вместе с его смертью, которая последовала 14 августа 1880 года во Франте в графстве Сассекс.
<< Назад Вперёд>>
Просмотров: 1343
